Возвращение[СИ] - Юлия Новикова

Мне понадобилось лишь мгновение, чтобы отыскать источник моего беспокойства. Повернув голову влево, я различила силуэт. Очертания неизвестного были размыты, так как свет от единственного источника в виде ночника не доходил до окна. Но что–то до боли знакомое угадывалось в нем.

Ноги ночного гостя были расставлены, а руки покоились скрещенными на груди. Даже в таком неясном освещении они отсвечивали призрачной бледностью. Мне не составило труда прислушаться к себе, и я уловила знакомые волны чего–то родного и любимого. Я уже знала, кто это был…

— Карлос…

Вот он — такой близкий, и такой далекий. Казалось, стоит только протянуть руку, и все станет на свои места, словно и не было года мучительной разлуки. Но Карлос продолжал оставаться в тени, даже не пытаясь приблизиться или заговорить.

Мы остались на том же расстоянии друг от друга, что и прежде — вечно любящие и любимые, и навсегда в разлуке. Слишком непреодолимы были обстоятельства, разлучающие нас.

Что–то овладело мной. Возможно, это был импульс, порыв, но я протянула руку, словно стараясь дотянуться до своей несбывшейся мечты, призрака. Лишь на мгновение мне показалось, что он наклонился вперед, навстречу моему касанию, но тут же все стало, как прежде — неясные очертания силуэта на фоне окна и тьма, окутывающая фигуру.

— Ты пришел, — выдохнула я.

Мне так много нужно было ему сказать. Именно в эту минуту я почувствовала всю силу своей боли и тоски. Целый год — ужасный, полный терзаний и отчаяния. Год разделил нас, отрезав друг от друга. И нужен был лишь миг, чтобы все ушло на второй план, а сердце гулко и радостно забилось в груди. Нужно было просто увидеть его, почувствовать его присутствие.

Но силуэт оставался неподвижен, словно сросшись с темнотой. И не было сил что–то изменить. Ужасно хотелось. Хотелось закричать, заплакать, броситься в его объятья…

Но зачем? Мы сами добровольно отказались от нашего будущего. Точки над «i» расставлены год назад. Это лишало меня сил и воли. Лишь сердце не хотело мириться. Оно рвалось из груди туда, где стояла любовь моей жизни — пусть проклятая, обреченная на безграничное скитание, умершая почти девять веков назад.

И я поддалась этому рвущемуся из моего сердца желанию. Я отбросила покрывало, в которое куталась до этого, и в страстном порыве бросилась к Карлосу. В эту минуту где–то у меня в голове прозвучали его слова, полоснувшие сердце, словно ножом:

— Нет. Это все.

Мгновенная радость сменилась на растерянность, а затем отчаяние. Боль, которую они вызвали, подкосила меня. Не удержавшись, я рухнула на пол.

В следующее мгновение, когда мои глаза открылись, я поняла, что нахожусь в своей спальне, но за окном уже рассвело. Я лежала в постели, так и не раздевшись, а дневник лежал рядом. Во мне все еще огнем горели слова, услышанные ночью. Теперь оставалось гадать, что именно со мной произошло.

Очевидно, это был сон — ужасный, реалистичный сон. Мне вспомнились похожие сны, в которых мы были с Карлосом. В них мы осознанно и самозабвенно любили друг друга, находясь в другом измерении, в другой реальности.

«Что же было этой ночью? Карлос был такой реальный. И эти слова…»

Казалось, в них был заключен весь смысл его появления. Он, будто окончательно прощался со мной, давая шанс на новую жизнь, другое будущее. В нем, этом новом будущем, не было места для него — ночного странника и вечного изгоя. И от этого горького сознания становилось тоскливо. Я смотрела на окно, туда, где в моем сновидении находился Карлос. Ничего не изменилось. Разве что…

Да, изменилась я.

Меня встретил солнечный день. Отчего–то именно в это утро мне было ужасно одиноко. Никогда еще за этот год мне не было так плохо. Я словно прощалась. Не знаю с кем, или чем, но ничего уже не будет как прежде. Теперь я знала это наверняка. Какой–то тайный механизм уже был запущен, и винтики с шестеренками задвигались, приближая к неотвратимым событиям. Вот только каким?

Я не хотела думать о том, что должно случиться. То, что предначертано, не изменишь. Мне оставалось лишь набраться сил и терпения, и следовать согласно выбранному курсу, полагаясь на свои инстинкты и чутье. У меня была нелегкая задача. Я бралась за дело, которое не предвещало ничего хорошего. Уж это точно.

«Что ж, нужно подготовиться к тому, что может случиться в моей жизни. Хотя, что может быть страшнее того, что уже свершилось? Мужайся, Джейн. Тебе нужны силы», — подбадривала я себя мысленно.

Я с неохотой встала с постели и приняла душ. Надев удобный летний костюм, состоящий из полупрозрачного топа и таких же брюк, я заколола волосы заколкой и подкрасила ресницы. Впереди был долгий и тяжелый день, но я уже чувствовала, что он принесет мне — тайны, сомнения, страхи.

Не став тратить время на завтрак, я взяла ключи и направилась к своей машине. Следовало поторопиться — ужасные пробки вот–вот должны были заполнить автомагистрали города.

Выезжая на оживленную трассу, я набрала на мобильном телефоне номер редакции. Трубку сняла Шейла. Своим будничным деловым голосом она представилась и спросила, кто ее беспокоит. В подтексте нужно было читать:

«Ну и кто это смеет отвлекать меня так рано?»

— Шейла, доброе утро. Это я — Джейн Браун, — поспешила поздороваться я.

— Привет, Джейн. Что–то ты рановато, — слегка укоризненно произнесла она в ответ.

Со мной она могла не скрывать своих истинных эмоций и говорила откровенно, прямо. Если я побеспокоила ее, едва начался рабочий день, она могла высказаться, как хочет, и в какой хочет манере.

— Послушай, не могла бы ты оставить сообщение для Ворнера, что я на «полевых работах»? Он набросал мне кучу заданий. Должна же я начать разгребать эти завалы, — попыталась объясниться я.

«Полевыми работами» мы между собой называли выезды на задания, которые не могли ограничиваться лишь рамками кабинета в офисе. Это была обычная практика, так что я не сильно переживала.

— Конечно, Джейн. Я сделаю отметку в журнале, а затем доложу боссу, — уже более дружелюбно согласилась она.

— Спасибо.

— Не за что, — ответила девушка.

Я дала отбой и сосредоточила свое внимание на дороге.

«Если мое чутье меня не обманывает, а оно никогда не обманывало, я получу подтверждение тому, что девушек убили вампиры. Вампиры…»

Существование этих ночных охотников уже не вызывало никаких сомнений. Не верилось лишь в то, что они в этом городе. Я так стремилась убежать от этой правды, спрятаться подальше от тягостных воспоминаний, а вместо этого угодила в новые неприятности, пусть и в другом городе. Но вампиры остались вампирами — они вездесущи, их много, и они охотятся. На этот раз здесь — в Денвере.